Фестиваль в Онфлере показал фильм о "рождении нации"
Последний день работы 24-го фестиваля российского кино во французском Онфлере был ознаменован показом большого внеконкурсного фильма "Так сложились звезды". С ним впервые в эту весьма отрешенную от текущего момента программу вторглась большая политика. Да еще как удивительно вторглась! Фильм стал созданием двух стран: Казахстана и России. Его поставил Сергей Снежкин - режиссер опытный, автор таких картин, как "Цветы календулы", "ЧП районного масштаба", "Похороните меня за плинтусом", "Белая гвардия", "Контрибуция", сериал о Брежневе. Как рассказал Снежкин обозревателю "РГ", однажды рано утром в квартире раздался звонок: предлагали поставить фильм по заказу Казахстана, но какой - не сказали. Мастер заинтересовался: он никогда не был в этой стране, предложение казалось заманчивым. Вскоре стало ясно, что речь идет о фильме, в центре которого должна быть судьба первого президента независимого Казахстана Нурсултана Назарбаева - его восхождение к власти и народному доверию, его участие в драматическом сломе эпох, когда распался Советский Союз, и Казахстан, в сущности, стал рождаться заново - как страна и как нация. "Рождение нации" - так определил тему фильма Сергей Снежкин, ссылаясь на классический образец картины Дэвида Уорка Гриффита. На премьеру приехали послы России и Казахстана во Франции. До отказа забитый зал смотрел картину с напряженным вниманием: перед нами первая попытка игрового кино передать ключевые события новейшей истории и через них - роль ныне здравствующего и действующего политического деятеля. Сергей Снежкин в интервью всячески подчеркивает, что он не собирался делать фильм льстивый, дворцовый, подобострастный, его интересовали процессы, которые привели к историческим катаклизмам. Одни трактуют их как величайшую геополитическую катастрофу, другие считают неизбежным следствием органических пороков советской системы, третьи видят в этом плоды ошибок, граничащих с преступлением. Судя по тому, сколь гротескные краски использованы для воссоздания образов последних советских лидеров, автор склоняется к третьей точке зрения. Что несомненно удалось в фильме - это передать восторг автора перед космическими просторами казахской земли, прозрачной графикой ее дальних холмов на горизонте, своеобразной красотой ее обычаев и быта. Оператор Сергей Мачильский умело комбинирует картины этого дикого, не поддающегося цивилизации, но одухотворенного пространства с гулкими расчеловеченными интерьерами официальных кабинетов, где вершатся судьбы людей и страны. Сложнее режиссеру: он, в сущности, взял на себя этически и профессионально неподъемную задачу - создать байопик о ныне живущем человеке, официально названном "лидером нации". Такой фильм неизбежно балансирует между "большим сталинским стилем" с помпезными картинами явления народу мудрого вождя, посланного самим Небом, эпическим волнением народных масс в эпизоде шахтерского бунта, истерическим драматизмом путча и абсолютно опереточными сценами "потемкинских деревень" горбачевской перестройки или перетягивания власти между "подкаблучником" Горбачевым (Игорь Угольников) и хамоватым Ельциным (Алексей Гуськов) - соперничества, больше смахивающего на борьбу нанайских мальчиков. События интерпретирует рассказ самого Назарбаева (корректный, но плохо загримированный Берик Айтжанов) британскому журналисту Уилсону (Хью Фрэйзер из сериала "Пуаро Агаты Кристи"): президент легко развеивает западные предрассудки относительно мировых диктатур, повествует о своих отношениях с сильными мира Советов от дряхлого Устинова до Горби с его наивностью и Ельцина с его медвежьей непредсказуемостью. Это, пожалуй, единственный безупречно позитивный герой фильма - всепонимающий, мудрый, полный скорби за политический цирк, свидетелем и участником которого он волею судеб должен был стать, постоянно апеллирующий к воле народа и убежденный, что только ему эта воля ведома и подвластна. Самый человечный человек. Как говорит Сергей Снежкин, президент произвел на него сильное впечатление. Сценарий написан на основании книг и устных бесед с ним, причем в съемочный процесс будущий герой картины никак не вмешивался - только просил звонить, если кто-то попытается влиять на ее художественное решение, и понадобится его помощь. "И вы знаете, однажды я позвонил, - рассказывает режиссер. - На следующий же день вся съемочная группа была заменена!". Трехчасовой фильм эпичен и открыто тенденциозен, его диалоги словно вырублены в граните, но смотришь его неотрывно: в нем одна из версий крупнейшего геополитического слома двух веков. Спорная, далеко не всегда убедительная картина ввинчивается в главный нервный узел эпохи, и не вина автора, а беда наших времен в том, что место тонких хирургических инструментов у нас все еще занимают портновские ножницы.
