"Я сразу подумал, что стоило бы сняться в подобной красоте"

Мэтт Деймон о съемках в китайском блокбастере "Великая стена" В начале февраля в прокат выходит "Великая стена", новый фильм классика китайского кино Чжан Имоу, когда-то снимавшего относительно диссидентское кино, а после удачно вписавшегося в новый развлекательный тренд костюмно-исторических экшенов. В "Стене" китайское воинство во главе с Энди Лау и Цзин Тянь, а также присоединившийся к ним Мэтт Деймон обороняют Поднебесную от легионов жабоподобных тварей, вылезших из какого-то разлома в северных степях. Но это не просто очередное развлекательное фэнтези, а самый дорогой на сегодня китайский фильм, к тому же впервые снятый в копродукции с Голливудом. Бизнес-история "Стены" едва ли не более остросюжетна, чем само кино: она -- первый фильм американской студии Legendary после приобретения ее контрольного пакета китайской Wanda Group, крупнейшей девелоперской компанией Китая, также владеющей самой крупной в стране сетью частных кинотеатров (другой пример слияния китайского и голливудского бизнесов -- поглощение Amblin Partners, компании Стивена Спилберга, Alibaba Group, также занимающейся кинодистрибуцией, но уже в интернете). Так что же в итоге "Стена" -- китайский экшен с голливудскими звездами или продукт голливудских технологий с сильным китайским оттенком? Как работал Чжан Имоу с командой западных техников (и следуя голливудскому сценарию)? И нет ли в этом транснациональном сотрудничестве идеологической коллизии? Все эти вопросы ВАСИЛИЙ КОРЕЦКИЙ задал МЭТТУ ДЕЙМОНУ, главной западной звезде фильма. -- В одном из своих недавних интервью Чжан Имоу обмолвился, что идея "Великой стены" родилась еще шесть лет назад, то есть задолго до приобретения Legendary китайцами. А когда вы подключились к проекту и чего ожидали от него? -- До того как прийти в проект, я не знал, что это такая долгая история. А впервые о "Великой стене" я услышал летом 2014-го. Мне показали даже не сценарий, а сценарную заявку, написанную Тони Гилроем. Но уже тогда планировалось, что режиссером будет Чжан Имоу -- и не просто режиссером: предполагалось, что он будет контролировать весь визуальный ряд фильма, определять, как будут выглядеть спецэффекты. Вот тут меня и подцепили на крючок! Я, конечно, не великий специалист в китайском кино, но почти все фильмы Чжан Имоу я видел -- я познакомился с его кино, еще когда учился в колледже в Атланте. Ну и, вспомнив "Дом летающих кинжалов" и "Героя", я сразу подумал, что стоило бы сняться в подобной красоте. Так что я сразу связался с Чжан Имоу и подтвердил, что не хочу упускать этот шанс. -- Как работает Чжан Имоу, похоже это на привычную вам практику Голливуда? -- Это больше всего было похоже на старый Голливуд. Все эти съемки с участием тысячной массовки -- я как будто оказался в 1930-х или 1950-х. И Чжан Имоу управляет этими толпами не хуже, чем когда-то Флеминг или Уайлер. Причем делает это с точностью настоящего хореографа. Когда дело дошло до съемок батальных сцен, я, честно говоря, пережил откровение: никогда прежде не видел ничего сравнимого по масштабу -- это похоже на настоящие военные маневры, только с кинокамерами вместо танков. Но, как и все великие режиссеры, с которыми мне довелось работать, Чжан Имоу всегда держит в центре внимания персонаж. Именно личность героя, его достоверность в любых обстоятельствах составляет ядро всех его фильмов. И это, конечно, очень важно для меня как для актера. -- Уиллем Дэфо говорил, что вы трое вместе с Педро Паскалем перед началом съемок специально обсуждали вашу актерскую тактику: как по возможности избежать карикатурности в изображении европейцев в китайском фильме. Но вы единственный из троих играете протагониста -- Дэфо и Паскаль тут, скорее, антагонисты, предатели. Как вообще можно добиваться достоверности, играя героя фэнтези-фильма с монстрами? -- Ну, мы все много думали о трюках и экшен-сценах: как не перегнуть палку и сделать все эти фокусы с мечами и стрелами относительно правдоподобными, пусть это и фэнтези-фильм. Еще очень много работали над акцентом наших персонажей. Нужно было говорить так, чтобы американская аудитория нас понимала, но при этом мы не могли изъясняться повседневным языком, как люди на улицах,-- все-таки у нас действие происходит в Средневековье. Мы в общем представляем себе, каким был тогда английский язык -- но, с другой стороны, говорить строками из Чосера мы тоже не могли: это наверняка выгнало бы наших зрителей из кинотеатров. А в остальном мне было легче, чем Уиллему и Педро: мой герой ведет себя вполне в стандартах фильма любой страны -- он человек, который проходит через трансформацию и начинает ставить нужды других выше собственных. -- Но все же нет ли тут определенной политической подоплеки? Западный индивидуализм против конфуцианской морали и коллективизма... -- Слушайте, ну есть же много других фильмов ровно с такой же драматургической архитектурой: чужак приходит извне и меняется в процессе взаимодействия с сообществом, о котором прежде не знал. Возьмите, к примеру, "Лоуренса Аравийского", "Танцы с волками", "Аватар" наконец. Все они про аутсайдера, который входит в новый мир, проникается его законами и меняется сам. Так что эту коллизию я не считаю каким-то политическим заявлением. Для меня она вполне классическая нарративная схема, присутствующая и в западной, и в восточной культурах. Именно поэтому история и рассказана таким образом -- из-за универсальности такой фабулы. -- Хочу еще спросить вас про игру в экшен-сценах. Китайское фэнтези, уся, отличается характерной манерой постановки трюков в боевых сценах. Насколько важно было стилизовать вашу игру в подобных эпизодах под китайский стандарт или, наоборот, уйти от него? -- "Великая стена" -- большой эксперимент, это же первый случай голливудско-китайской копродукции. В фильме Запад сплавляется с Востоком -- и это очень важно. Так что там принципиально нет сцен, в которых мы с Педро летаем над бамбуковым лесом или выполняем другие трюки, типичные для китайских фильмов о боевых искусствах. Тут все больше приближено к реальности, хотя фильм остается чистым зрелищем. Ну да, там есть эпизоды, в которых китайские женщины-воины совершают головокружительные прыжки со Стены и обратно, но это -- пример акробатики и техники, а не пренебрежения законами гравитации, ведь даже по сюжету они прыгают на тросах. Прыгают, а не летают! В их способности пусть и с трудом, но все же можно поверить. -- Первую четверть фильма вы почти неузнаваемы из-за огромной клочковатой бороды. Это такой специальный прием, чтобы оттянуть ваше появление перед китайской аудиторией? -- Ну, по сценарию мы с Педро находимся в пути уже шесть или девять месяцев, и к этому времени должны выглядеть как настоящие дикари, такова была задумка. Наш варварский вид должен был контрастировать с ухоженностью и порядком китайской армии -- совершенной военной машины, детали которой идеально подогнаны друг к другу. Из-за этого дикого вида, кстати, китайцы поначалу и не верят, что мой герой действительно смог убить монстра, выползшего из пролома в преисподнюю. -- Во время вашей работы в Китае вам удалось посмотреть какие-то достопримечательности -- ну кроме грандиозных декораций к фильму, конечно? -- Ну разумеется, я съездил посмотреть на настоящую Стену! Тем более что она недалеко от Пекина, всего в полутора часах пути, и, надо сказать, это до сих пор одно из самых грандиозных сооружений на Земле. Даже по сравнению с этими новыми китайскими мегаполисами.