Джон Каллахан (Хоакин Феникс), выпив лишнего и захватив с собой случайного друга с вечеринки (Джек Блэк), попадает в ужасную аварию и остается парализован. Пытаясь оправиться от этого, он заводит себе красивую девушку-стюардессу (Руни Мара) и посещает собрания общества анонимных алкоголиков, возглавляемого колоритным Донни (похудевший, похорошевший и неузнаваемый Джона Хилл). Впоследствии он начинает сначала неуверенно, трясущейся рукой рисовать забавные картинки. Вот одна из них: прерии, застрявшая в песке инвалидная коляска, над ней согнулся шериф и говорит подчиненным: "Не волнуйтесь, далеко он пешком не уйдет". Новый фильм Гаса Ван Сента, любимца Берлинале, приехал в Европу уже не в виде мировой премьеры: сначала его показали на знаменитом американском инди-фестивале Sundance, где порядком отругали. Интересно, что на второй раз критики отнеслись к фильму куда более благосклонно, хотя две его предыдущие картины, "Страну обетованную" и "Море деревьев", просто разнесли. Возможно, потому, что на фоне остальной — чрезвычайно слабой — конкурсной программы Берлинского фестиваля, фильм с оправданно длинным названием "Не волнуйся, далеко он пешком не уйдет" сильно выбивается из ряда разнородного, но почти не примечательного артхауса. Прежде всего потому, что это кино зрительское, понятное и, скажем честно, слезливое. Реальная биографическая история человека, который не сдался даже в самой тяжелой ситуации, должна смотивировать не сидеть на диване, а жить полной жизнью. Всем знакомы такие фильмы. А ведь когда-то Ван Сент был главным контркультурщиком и альтернативщиком. Ривер Феникс, брат Хоакина, ушедший из жизни непозволительно рано, играл когда-то в "Моем личном штате Айдахо", лиричном до слез фильме о молодом хастлере и его друге-наркомане. Невозможно смелый "Слон", посвященный трагедии в школе "Колумбайн", получил "Золотую пальмовую ветвь" как раз за сверхъестественную жизненность происходящего с учетом выбора очень необычной формы повествования: ужасный школьный шутинг был снят обрывисто, за весь фильм герои произносили буквально пару десятков реплик. Теперь же творчество Ван Сента наконец вписалось в намытые мейнстримным потоком берега душеспасительного кино. История Каллахана хоть и внушает естественное уважение, но все же, к стыду зрителя, не впечатляет: вроде бы должно трогать, а не трогает. Таким образом, лучшей частью этого все еще в чем-то талантливого, но почти уже покрывшегося патиной творческого дряхления фильма становятся как раз карикатуры, отчаянно неполиткорректные, очень смешные, посвященные лесбиянкам и представителям ку-клукс-клана, карликам и инвалидам. Некоторые из них Ван Сент любовно анимировал, но в целом скорее старается вернуться к проторенной дорожке, освещенной солнышком морализаторства. Особенно возмущает музыка композитора Дэнни Элфмана, известного по работе с Тимом Бертоном. В кадре плачет инвалид, пытающийся избавиться от пагубной привычки, которая и посадила его в кресло, а за кадром заливается сказочный саундтрек, пригодный больше для какого-нибудь магического реализма. Если раньше в человеке Ван Сент видел вселенскую глубину и ураган чувств, то теперь не может разглядеть просто живого человека за важной для сюжета фигурой инвалида-карикатуриста. Такое ощущение, что Ван Сент до того, как начал работать над картиной, видел в этой истории что-то, что мы уже не увидели. И действительно, Гас был лично знаком с Каллаханом, они вместе собирались делать этот фильм, но, к сожалению, художник не дожил, а Ван Сент решил продолжать уже без него. Что ж, картину памяти своего друга он превратил в очередное светлое и безликое кино, которое хоть и выйдет в российский прокат в августе 2018-го, но потом будет опубликовано на стриминговом сервисе Amazon Prime, где потеряется в ряду подобных ему. Егор Беликов
