Не гляди назад, не гляди
Известный поэт и ученый Александр Городницкий однажды написал: «Я вспоминаю среди качки, что существует на земле любимый классик — Женя Клячкин». 23 марта советскому барду Евгению Исааковичу Клячкину исполнилось бы 84 года. Я не оговорилась: именно советскому. Несмотря на то что в конце своей жизни он уехал в Израиль. На то были причины. Он уехал, будучи до мозга костей советским человеком: родился в Ленинграде в 1934-м, мальчишкой пережил блокаду, во время которой умерла мать. Закончил Ленинградский инженерно-строительный, мечтая отстраивать города. Путь Клячкина как барда начался в 1961-м с песни «Туман». Песни Клячкина «Пилигримы», «Рождественский романс», «Ни страны, ни погоста…», романсы Мышкина, Арлекина, Коломбины, Черта познакомили советских людей с поэзией Бродского и до сих пор остаются признанными вершинами авторской песни. Как-то, в минуту откровенности, Клячкин признался, что он мог уехать еще в 1977-м. Не захотел! Бардов его поколения держала в плену великая иллюзия, что их жанр — единственное слово правды, которое может прозвучать публично и спасти человека в мире лжи и притворства. Так и пребывал бы в этом заблуждении и никуда бы не поехал, если бы не грянула перестройка. Открылись шлюзы, и выяснилось, что в огромной гигантской кастрюле под страшным давлением сообщество «бунтарей» оказалось отнюдь не единым. Раньше было совершенно ясно, что и Валентин Распутин, и Василий Белов, и Василий Шукшин, и Евгений Клячкин, и иже с ними — люди одного направления. Но выпустили пар — и оказалось, что это вовсе не так. После очередного выступления общества «Память» в Румянцевском садике в Ленинграде Клячкин горько написал: «Я ушел не от тех, что кричали: «Жиды», — а от тех, кто молчал, когда это кричали». Он думал, что Израиль их ждал, но это было его генеральной ошибкой. Никто их там не ждал. Израиль — страна предельно самодостаточная, в которой хватает всего — науки, искусства, медицины… Его до конца жизни тянуло в Россию, он возвращался, давал концерты в Москве, Питере, Туле. Мне лично больше всего нравится его песня «Не гляди назад, не гляди». Мы пели ее в студенческих походах в 1980-е, в экспедициях Сибири, сплавляясь по рекам Кавказа. Приходил он и в институт на Моховую с гитарой: яблоку упасть было негде. Вот и сегодня, когда собирается хорошая компания за столом, кто-нибудь непременно берет в руки гитару и затягивает «Просто ты не веришь в судьбу». И мы вслед за Городницким тоже вспоминаем любимого классика — Женю Клячкина.
