Данила Багров возвращается
17 мая 1997 года «Брат» Балабанова был показан в программе «Особый взгляд» Каннского фестиваля: когда фильм закончился, публика устроила пятнадцатиминутную овацию. Это было очень давно, в другой жизни. Теперь нет ни Балабанова, ни той России, о которой он снимал свои фильмы, ни Сергея Бодрова. А их герой, Данила Багров, ставший культовым персонажем девяностых, по прежнему жив — вот только выглядит он иначе. «Брат» вышел в 1997, рассказывает он о середине девяностых. К моменту появления фильма характерные для постперестроечной России хаос и беспредел несколько снизились, но страна по-прежнему жила ощущениями гибели и распада, и Балабанов попал в точку. С тех пор всё изменилось: бандиты перестали быть героями дня, фасады покрасили, навели порядок на рынках, а затем и в стране. Данила Багров сегодняшнего дня прилично одет и служит в офисе или работает водителем. А, может, если ему особенно не повезло, устроился охранником в Москве и трудится вахтовым методом, неделя через неделю. Балабанов снял фильм о разрушении и выживании, о твёрдо усвоившем несколько прописных истин и готовом на всё человеке. Его Данила был не просто персонажем девяностых, но и героем всех русских смут, иллюстрацией к словам ультраконсерватора, главы Священного Синода Победоносцева: «Россия — ледяная пустыня, по которой бродит лихой человек». Иначе говоря — вырвавшимся из под спуда хаосом, стихийной жаждой справедливости, разбойным разгулом. Главным оппонентом иерархически устроенного государства, врагом полицейского порядка. За одиннадцать лет, прошедших со дня премьеры «Брата» на Каннском фестивале, Данилу цивилизовали, приодели, промыли ему мозги и пристроили его к какому-никакому делу. Крым, из-за которого он переживал в «Брате-2», снова стал российским. Казалось бы, Багров мог и успокоиться. Так, в общем, и получилось. Государство ведёт то силовой, то словесный диалог с выходящими на демонстрации пенсионерами, хипстерами и школьниками, а Багровы наших дней, если и проявляют себя, то там, откуда вышел кинематографический Багров — на войне. Они восстанавливают справедливость в Донбассе, зарабатывают деньги в Сирии, тренируются в полуподпольных военизированных клубах, идут в казаки. Особого беспокойства от них нет — так ведь и от поехавшего служить в Чечню Данилы его не было. Сейчас «Брат» мог бы смотреться, как крутой детектив, как напоминание о том, что было и прошло, но это не так: он кажется картинкой из будущего. Не гарантированного, но вполне возможного — непрочно устроенный мир, в котором много лжи и несправедливости, чреват появлением нового Данилы Багрова. Данила точно знает, что хорошо и что плохо, не боится смерти и отлично стреляет. Он такой же человек, как и мы, но при этом кажется ангелом мщения и смерти. Багров всласть погулял в гражданскую, несравненно меньше — в перестройку и в то время, когда возрождённая Россия поднималась с колен, а затем притих. Он принимает пальто в гардеробе дорогого ресторана, сидит в офисе, считая деньги до получки, смотрит на дорогие машины, на холёных телевизионных людей, которые учат его жить, и о чём-то думает. Данила, как и положено герою русского мифа, дремлет, сидит сиднем, словно Илья Муромец. Если всё пойдет прахом, он проснётся и возьмётся за своё. Будем надеяться, что до этого не дойдёт.
