«В первом ряду сидела вдова Александра Абдулова Юля, такая красивая»
Александру Абдулову исполнилось бы сейчас 65. Всего 65. Только 65. Это не фигура речи, именно так по существу. Что и показал благодарный телевизор. И благородный еще. Ниоткуда с любовью На Первом канале вообще устроили день Абдулова. Они это практикуют периодически, и правильно делают! Один день с Сашей… Документальные фильмы, повторы памятных встреч, ну и, конечно, картины, где он играл, — с утра до вечера. Но знаете, здесь удивляться не приходится, от Первого всегда такого и ждешь. Привыкли. А вот на НТВ… Вроде ничего особенного, просто в день его рождения нам показали памятный вечер в «Ленкоме», который вели замечательный Сергей Степанченко и Женя, дочь. Когда Александра Гавриловича не стало, она была совсем еще кукольная, крохотная, конечно же, ничего не знала, не понимала, только чувствовала. А тут ей так популярно объяснили… Впрочем, чего тут объяснять… Она всю жизнь никуда не отходила от папы, была с ним всегда… Она так на него похожа… Она такая умная девочка. Этот вечер получился особенным. Будто Абдулов никуда и не уходил от нас, не покидал, не улетал на небо. Вот он здесь — пристроился в уголке на сцене, в своем доме. Хитро прищурившись, смотрит в зал, оценивает: ну-ну, ребята, мы еще тут с вами сыграем… Выходили люди — его друзья, самые близкие, — рассказывали, каким он парнем был. Тьфу ты — был, есть и будет! А он смотрел на них с экрана, да. В зале в первом ряду сидела Юля, его жена, такая красивая. И Марк Анатольевич, второй его отец. Так, здесь и сейчас, Саша помог возродить дух «Ленкома», где он царствовал, упивался, был счастлив. Где нашел своего (только своего!) Учителя, необыкновенно тонко понявшего, кто к нему пришел, что это за человек. Захаров так бережно, трепетно к нему относился, так изящно его вырастил, так ненавязчиво вдохнул в него свою неповторимую религию, веру в театр, в свой стиль. Наверное, он стал для Абдулова тем же, кем был Любимов для Высоцкого… А мы, кто этот вечер смотрел по ТВ, вот что еще поняли: Абдулов необычайно современен во всех своих ролях, будь это «Обыкновенное чудо» сорокалетней давности или «Веселые похороны», кажется, только что снятые. Отсюда еще этот необычайный эффект присутствия. Кстати, «Ниоткуда с любовью, или Веселые похороны» по Улицкой Абдулов сыграл как бы про себя, про свою смерть от онкологии. Сыграл так светло и солнечно, потому что… смерти нет. Он там просил на своих поминках рассказывать анекдоты, петь похабные частушки, весело смеяться и танцевать. Что и было исполнено. Здесь, в «Ленкоме», — практически то же самое. Конечно, он был разным, а в семейных отношениях весьма непростым. Но нашел в конце концов после долгих странствий свою настоящую любовь, последнюю. И так был счастлив, когда качал на руках малюсенькую дочь. А потом он ушел. И каждый раз возвращается… Что вспоминается? Как совсем незадолго «до» в Кремле его награждал Путин. Саша был такой похудевший-похудевший, очень бледный, видно было, что с трудом стоял на ногах… Так видно было. И футболисты «Спартака», его «Спартака», вышли на очередной матч чемпионата в футболках с портретом Саши и надписью «Верим в победу». Мы все в это верили… А еще Абдулов был необыкновенно нежен к старикам. Знаете, как он относился к Татьяне Пельтцер? Называл ее «баушка», был ее любимчиком. Знаете, как он относился к Евгению Леонову? И как любил свою маму, которая пережила его. Он никуда не ушел, он с нами. В своих замечательных фильмах, блистательных ролях. Которые он проживал именно и только с собственным ощущением времени и самого себя в нем. Он так спешил… Канал НТВ, показавший этот вечер, приобрел очень много, необычайно много. Ведь там была душа Абдулова… Мудрец В программе Владимира Соловьева вдруг стало тихо, и появился он, Мудрец. Вдруг ушли куда-то и этот крик, и эта суета, и вся галимая пропаганда. Потому что Мудрец и пропаганда — две вещи несовместные. В прошлом году Мудрецу исполнилось 80, но он совсем не старый. Мудрец говорил о России, о судьбах родины. Раньше он считался западником, даже уехал в Америку, в Голливуд, и там снимал свое кино. Но разочаровался, конечно, и в этой Америке, и в этом Голливуде, потому что они не приняли его такого, как есть, русского до невозможности, а наоборот, подминали под себя. Он вернулся в Россию и опять стал размышлять. Он никогда не считал русских европейцами. И обосновывал, оправдывал это долгой историей, почвой и судьбой, а еще необыкновенной терпимостью, конечно. И именно таким он всегда любил свой народ, таким, каков уж есть, и никогда не хотел ничего менять. «Пусть все идет как идет», — всегда говорил Мудрец. И конечно, был прав. А еще Мудрец как-то сказал, что коррупция — это и есть наша национальная идея. Неужели он опять прав? Либералы готовы за это его проклинать, зато патриоты довольны. Мудрец прекрасен сам по себе, хотя он и циник. Впрочем, что это за циник, который смотрит «Ночи Кабирии» и каждый раз плачет, когда Джульетта Мазина в конце фильма идет уже совсем нищая, обобранная, в глазах слезы, через которые проступает улыбка. Ну какой он циник? Очень долго Мудрец находился в тени своего в прошлом гениального брата. Но гений брата вдруг куда-то исчез, испарился, а Мудрец снимает все лучше и лучше, что у нас, в России, не принято. Еще Мудрец ставит спектакли и оперы по всему миру. И ему это нравится. У Мудреца был очень знаменитый отец, великолепный детский поэт. Папа по прозвищу Гимнюк. Сергей Владимирович долго жил, и под его сенью, крылом Мудрец всегда чувствовал себя ребенком. У Мудреца есть жена, лучшая кулинарная телеведущая всего земного шара. И Мудрец в знак благодарности, большой и чистой любви сделал, создал, вылепил из жены большую русскую актрису. Еще у Мудреца в семье большая трагедия… Когда Мудрец говорит, лучше затаиться и не дышать. Просто внимать, стараясь не пропустить ни слова. Мудрец хвалит Путина и не боится этого, ни капельки не стесняется. Ему можно, потому что он Мудрец. Мудрец — наше национальное достояние, факт. Он параллелен всему этому политическому ТВ, подвешенным на ниточках политологам и депутатам. Он просто Мудрец, и это многое объясняет. Источник
